Олег ФИНАЕВ
ХОРОШО знакомый голос друга в телефонной
трубке непривычно дрожал.
- Приезжай в госпиталь. Я познакомлю тебя с
настоящим героем.
- Как тебя найти?
- Нейрохирургия. Там спросишь... Я не помню, как
меня привезли.
Вот те раз. Бросаю всё - бегом к
однокласснику в Ростовский окружной военный
госпиталь. Виктор на каталке:
- На мое заикание не обращай внимания - стукнулся
здорово... Про упавший вертолёт слышал? Я был в
нём... Если бы не командир экипа
жа, Паша Желтухин, погибли бы все...
Командировка офицера штаба СКВО
подполковника Виктора Терентьева уже
закончилась. Но, как часто бывает в таких случаях,
подвернулся армейский форс-мажор: офицера
попросили задержаться. «Давай, Виктор Петрович,
покатайся еще, покажи там, что да как, и тогда
домой». Терентьев, боевой офицер, прошедший в
пехоте обе чеченские войны, а до этого
осетино-ингушский конфликт, естественно,
ответил: «Есть».
- Две недели я по горам да по сёлам мотался, и на
броне, и в составе колонн, а то и просто с
«мирными» чеченцами, «с оказией», - рассказывает
Терентьев. - Порой откровенно страшно было. Я
частенько гранату с собой брал. На всякий
пожарный...
А тут, под занавес командировки, удача
-вертушка идёт туда, куда мне надо. Я к старшему
борта, начальнику штаба военной комендатуры
Чеченской республики полковнику Александру
Михайловичу Толмачёву: «Возьмёте?» Тот: «Да без
проблем».
...В салоне сели рядышком - Александр
Михайлович Толмачёв, военный комендант
Кур-чалоевского района полковник Рашид Баязитов,
а между ними Виктор.
В вертолёте, пока прогревают движки,
кроме как на суету экипажа, смотреть не на что.
Экипаж занял свои места. Двигатель издал
привычно знакомое, как усталый вздох: «Пу-у-у», и
машина стала набирать обороты. Мгновение и
-взлёт. Скорость, движение, высота! Кажется,
стальная стрекоза играет в догонялки со своей
тенью.
- Минуты полёта не прошло, чувствую толчок, смотрю
- наш хвостовой винт, как в кино, медленно, красиво
вращаясь, падает вниз. Сначала не понял, что к
чему. Потом на летчиков смотрю, они, как автоматы,
работают. Суеты нет, но напряг чувствуется. А
вертолёт клонится, клонится... |
У экипажа пикирующей вертушки был выбор... как
погибнуть: рухнуть на неуправляемой машине в
ущелье либо сгореть на склонах гор. Но зная, что
кроме них в машине ещё 16 человек, летчики
выбрали призрачный, почти не существующий третий
вариант - бороться за свою жизнь и жизнь
пассажиров.
Гвардии капитана Руслана Скороспехова
командир экипажа гвардии майор Павел Желтухин
знал, как говорится, лучше самого себя.
Вертолётчики - род войск небольшой, все о каждом
всё знают. И хотя экипаж сформировали уже здесь, в
Чечне, они могли друг другу доверять. Без этого на
войне нельзя.
...Когда стало понятно, что беда
неотвратима, Руслан Скороспехов интуитивно, за
какие-то считанные мгновения до встречи
вертушки с землёй, протянул руку и вырубил
двигатели. Он так и погиб: с поднятой вверх
рукой, застывшей на рычаге, не успев уклониться
от смерти.
- Если бы не Руслан, вспыхнули бы мы, как тополиный
пух. - Командир экипажа опускает голову. - От удара
об землю лопнули бы топливные баки и трубы,
хлынул бы керосин, а температура в
двигателях - 800-900 градусов...
Павел Желтухин в подобные ситуации раньше
не попадал. Нет, в теории изучал отказы
двигателей, но чтобы вот так, по-настоящему...
- Сразу все поняли, что ситуация критическая.
Машина кренится, руля не слушается, сама ручка
управления по всей кабине мотается. Я её поймал, а
толку? Но, чувствую, в какие-то мгновения она
что-то там внутри цепляет. Этим «чем-то» и удалось
от ущелья отвернуть. А потом ещё машину
выровнять.
Вертолёт - далеко не планер, но гвардии
майор Желтухин сумел «спланировать» и
посадить-таки многотонную машину на брюхо.
- Хорошо, что выровняли. - Желтухин как будто с
удивлением рассматривает свои руки. - Если бы
вошли в скалу отвесно - было бы совсем плохо.
Удар был такой силы, что у Терентьева не
выдержали берцы - лопнули швы, порвались шнурки,
а командир экипажа, головой разбив лобовое
стекло, вылетел далеко вперёд.
Погиб лётчик-штурман капитан Сергей
Муравьёв. Погибли офицеры военной комендатуры
полковники Толмачёв и Баязитов. Еще один офицер
умер в спасательном вертолёте.
- Был бы я шестым погибшим, если бы не подарок, -
разводит руками командир экипажа. - Буквально за
день до командировки приехал меня провожать мой
брат. С подарком - истребительным защитным
шлемом. Тот ЗШ-7 мне потом показали - сплюснутый, с
огромной дырой. Если бы не шлем...
Павел Желтухин «завязывать» с авиацией не
собирается. Недельку отлежался в госпитале,
потом - реабилитационный отпуск, после этого -
врачебно-лётная комиссия. Он практически уверен,
что будет летать. В командировку в любую горячую
точку офицер готов ехать без раздумий и
размышлений. «Я себя здесь, в боевой обстановке,
нужным чувствую» - его слова.
Ну не мыслит он себя без неба. А как иначе?
Дед - лётчик, фронтовик. Отец, Алексей Павлович,
тоже лётчик, заканчивал службу заместителем
начальника Липецкого авиационного центра.
Старший брат Андрей - лётчик. Восьмилетний
сынишка Димка и тот старается отлично учиться,
чтоб... лётчиком стать. Жена Света вяло
сопротивляется, хватит, мол, в семье пилотов. Но
мужики не сдаются: «Летали Желтухины, летают и
будут летать».
- Любой лётчик нашего полка, попади он в
передрягу, поступил бы абсолютно так же, - убежден
Желтухин. - У нас школа хорошая. Повезло - под
Господом ходим.
Гвардии полковник Владимир Алексеевич
Господ - командир вертолётного полка
Ленинградского военного округа, откуда и прибыл
в командировку Павел Желтухин.
- У нас процесс боевой подготовки не прекращается
ни на день. - Открывает «военную тайну» лётчик. -
На первом месте - полёты. Как командиру удаётся
керосин да запчасти выбивать - одному Господу
Богу известно.
Старый командирский принцип «делай как я»
Владимир Господ возвёл в ранг закона. Сам летает
на равных со всеми да еще молодёжь «возит» как
инструктор.
В конце разговора Желтухин как-то
заторопился, всё поглядывая на часы.
- Извини, старик, больше не могу - люди ждут.
И убежал.
...В тот день в четырнадцать часов из
медицинской лаборатории отправляли его экипаж. В
последний полёт.
Как и положено командиру, гвардии майор
Павел Желтухин должен был быть рядом со своим
экипажем... |